Рав Аарон УАЙТ «Перебороть силы тьмы: беседа с Эли Шараби» / Перевод Е.Б. Рашковского
ФОТО: Эли Шараби во время освобождения из плена // www.dailymail.co.uk
8 февраля 2025 Эли Шараби был освобожден после 691-го дня в плену у Хамаса в числе трех пленников, выпущенных в тот день. Он был схвачен Хамасом в своем доме в киббуце Беэри 7 октября 2023 и лишь, вернувшись в Израиль, узнал, что его жена Лианна и обе дочери — Нойя и Яхель — были убиты во время нападения. Его брат Йосси, также похищенный 7 октября, был замучен в плену[1].
Израильскую аудиторию поразила внутренняя сила бывшего заложника и его решимость вернуться к жизни. Его повествование о долгих днях плена, опубликованное месяц спустя после освобождения, читалось с особой жадностью. Предваряя выход перевода книги на английский, рав Аарон Уайт[2] бсудил в беседе с автором проблематику выживания, веры и надежды.
* * *
У. Читая Вашу книгу, нельзя не задаться вопросом: как удалось Вам в таком аду сохранить ясность мысли? И как удавалось Вам владеть собой в условиях пленения? Какие обстоятельства Вашего происхождения и воспитания позволили побороть весь ужас своего воистину экстремального положения?
Ш. С того мгновения, как террористы вырвали меня из моего дома и оторвали от семьи, — я мысленно поклялся, что вернусь. И сразу же понял, что очутился в новой реальности, диктовавшей лишь главную и единственную цель: выжить. Человеку в плену приходится внутренне проигрывать сценарии своего непрерывного выбора — выбора между жизнью и смертью.
Даже в этих экстремальных обстоятельствах вражеского плена требуется умение владеть собой. Ничто не случается с нами помимо нас самих: мы должны справляться с теми ситуациями, в которых оказались. Даже после того, как отнята наша свобода, даже в плену — за нами остается некоторая толика выбора: как оценивать свое положение, как вести себя с захватчиками и с товарищами по несчастью?..
Сам я вырос в Южном Тель Авиве, и среда была не из легких. Когда же мне исполнилось шестнадцать, я принял решение покинуть город ради сельской жизни в киббуце. Так оказался я в Беэри, где и началась долгая моя карьера. Я обнаружил там удивительное сообщество. А по прохождении воинской службы, когда мои товарищи по армии отправились в разные путешествия, я занялся делами управления в родном киббуце.
Всё это приучило меня справляться со всякими неожиданными ситуациями и, думается, даже дало мне некоторые навыки пребывания в плену.
У. Вы описываете в живых подробностях пытки, голод, мучительство — всё, что претерпели. Но как удалось Вам сохранить надежду в этот черный период жизни?
Ш. В плену не обходится без моментов отчаяния и надлома. И это — закономерно. Но я говорил товарищам по несчастью: «Моменты надлома переживает каждый, но нужно вытягивать друг друга сообща». Были целые месяцы, когда нам выдавали крохотные порции еды, да и то раз в сутки. Так было голодно, что мы выискивали крошки на полу, и хотелось грызть даже стены…
Но надежду — не теряли. Знали, что в Израиле любят нас, борются за нас. И от нас требовалась внутренняя сила. Нас поддерживала уверенность, что рано или поздно вернемся домой. Быть может, через месяц, через год, через два года, но — вернемся. И была задача — дожить до возвращения…
В течение нескольких последних месяцев я путешествовал по свету, рассказывая о своей истории тысячам людей. На меня смотрели как на супермена или как на гиббор Йисраэль («израильского богатыря»). Но ведь я не таков. Каждый из попавших в плен должен был думать о своей семье — супругах, родителях, ближайшей родне, детях. Я просто не мог допустить, что не переживу случившегося с моей семьей. Бывали, конечно, и минуты надлома, но, в конце концов, нельзя было терять надежду.
ФОТО: Эли Шараби до пленения // www.dailymail.co.uk
У. Вы прекрасно описали, как творили киддуш каждую неделю и каждый день начинали с утренних благословений. Скажите же, чем эти духовные практики были ценны для Вас тогда и что они значат для Вас теперь?
Ш. Они чрезвычайно важны для меня. Я вырос в Тель Авиве в традиционной семье, по Субботам и по праздникам ходил в синагогу. Однако за тридцать пять лет жизни в Беэри я приобщился к более светскому стилю. И всё же, совершал с семьей Субботние трапезы и читал киддуш. Но всё это было, скорее, данью семейным традициям, нежели подлинным духовным опытом.
Однако с той минуты, когда мои захватчики стали запихивать меня в автомобиль, я инстинктивно стал читать «Шмъа, Йисраэль». И не прекращал читать в ходе 491 дня своего пленения. Нас было четверо в группе пленных, и каждое утро мы непременно читали благословения. И это позволяло не сойти с ума и поддерживать свою внутреннюю связь с Израилем и иудаизмом. Даже в подземелье пятидесятиметровой глубины.
При наступлении пятничных вечеров, в навечерие Субботы, я читал наизусть «Гимн жене достойной»[3], вспоминая при этом свою мать, жену, сестер, — и это возвышало чувства. Киддуш, не имея вина, совершали над водой. — что еще оставалось? Мы сохраняли четвертушку питы для освящения, а затем пели хавдалу, прощаясь со Субботой.
Всё это оживляло нашу память, наполняло духовной энергией, поддерживая надежду. И чувствовалась поддержка Провидения.
Как-то раз наши мучители предложили нам дополнительное питание за чтение стихов из Корана. Они предлагали нам увеличенные порции питы и куски фруктов. Но мы отказались. И это было победой духа, маленьким торжеством над захватчиками. Пережить плен и выжить в плену — это не просто одна разовая победа: множество мелких повседневных побед даёт эффект накопления, приближая день возвращения домой.
У. Когда Вас освободили, Вы узнали об убийстве жены и дочерей. Какую память о них хотели бы Вы донести людям?
Ш. Увы, все мы мечтали о спокойной жизни, хотели лелеять наши семьи, хотели, живя в киббуце, вместе с соседями возделывать поля в Беэри. И родные мои были так счастливы здесь. Лианна предпочла покинуть Англию ради Беэри. Такая чудесная была жизнь нашей семьи!
И ведь каждая из моих погибших была целой Вселенной-в-самой-себе! Лианна любила музыку и чтение. Нойя была страстным волонтером по работе с больными людьми, и всё это перерастало рамки школьных программ. А Яхель всегда стремилась к рискованным путешествиям. Ее улыбка и интерес ко всему на свете притягивали к ней множество друзей…
У. Вы разговариваете со мной из Австралии; в последние месяцы Вы посетили множество еврейских общин по всему мiру. Какую Весть несете Вы евреям по свету?
Ш. Я встречался с еврейскими общинами в США, в Лондоне, в Мексике, в Австралии. Встречался с общинами, проявлявшими редкостную солидарность с Израилем. И это — как раз то самое, в чём особо нуждается Народ Еврейский — Ам Йисраэль. А в Израиле нам нужно чувствовать, что мы — не одиноки.
В подземелье, на 50-метровой глубине, невольно верилось, что твои друзья и родные борются за тебя. Однако трудно было себе представить, что израильтяне и евреи по всему свету стоят на перекрестках улиц с твоими портретами, что ради тебя зажигают субботние свечи. И всё это так значительно! И хотелось бы лично поблагодарить каждого: именно вы способствовали нашему возвращению домой!
У. Попадались ли Вам в ходе Ваших путешествий люди, вовлеченные в антиизраильские кампании? Вы, человек, переживший хамасовский плен, — что сказали бы этим людям?
Ш. Мне довелось беседовать с генсеком ООН — человеком, враждебным Израилю и еврейскому народу[4]. Впереди — встреча с вице-премьером и министром иностранных дел Австралии. Прежде всего, полагаю, что большинство участников антиизраильских движений — люди невежественные. И я говорил им: Если вы не согласны с израильской политикой, — вы всё равно не в праве выгораживать и узаконивать антисемитизм и насилия над израильтянами. Всё это — вещи постыдные.
Встречаясь с британским министром иностранных дел, я сказал ему: Вы можете не любить Израиль, однако мои убитые дочери и жена имели британское гражданство…
Я также объяснял многим людям, что не понимают они ни исламизма, ни джихада. А изверги мои говорили мне: «Как управимся с вами в Израиле, — двинем на Францию, на Англию, на Штаты. И весь мiр будет под исламом»…
У. Вы — воистину символ надежды, Вы — тот, кто, пройдя через ад, сумел вырваться оттуда. Что бы Вы хотели сказать тем, кто проходит в жизни через борения и страдания, пускай даже не столь тяжкие, как Ваши?
Ш. Даже во тьме — будь то плен, утраты или многое другое, что несет страдание и боль, — ищите искорки света и оптимизма. Надо верить, что вы сможете вырваться из таких ситуаций. И не забывайте, что есть в вашей жизни люди, которые не оставят вас.
А я чувствую даже некоторую толику счастья, что жив. Счастья, что свободен. Счастья, что, открывши холодильник, могу выбрать себе еду и питье. Счастья ходить без цепей на ногах. Я счастлив за двадцать девять лет супружества и что были у меня чудесные дочери. Счастлив, что была у меня замечательная семья — увы, — погибшая 7 октября и памятью о которой строилась моя борьба за жизнь. Счастлив, что вокруг меня — друзья.
Мы должны смотреть вперед с предвидением лучшего. В жизни так много света. И мы должны выбирать свет и сосредоточиваться на нем.
У. Я так признателен Вам, что сумел проникнуться Вашей историей!
ФОТО: Эли Шараби освобожден // www.dailymail.co.uk
* * *
От переводчика. История эта, действительно поучительна для каждого из нас, где бы мы ни жили и какую бы веру ни исповедовали. Трагический опыт человека, сумевшего даже в темных провалах подземелий Газы и среди глумящихся над узниками окаянных людей сохранить достоинство человека, учит нас даже в беспощадных обстоятельствах жизни угадывать уделенные нам искры Божественного Света. Только б не забывать, что мы не покинуты. Ни здесь, на Земле, ни в Жизни будущего века.
15.10.2025
__________
[1] Останки Йосси Шараби были переданы Хамасом израильской стороне 13 октября 2025. — Е.Р.
[2] White A. Surviving the darkness // HaMizrachi. Jrslm.2925/5786. Vol. 8. #5. P/ 12–14.
[3] Заключительный раздел Притчей Соломоновых (31:10-31), входящий в Субботний литургический чин. —
Е.Р.
[4] Антониу Гутерриш — бывший генсек Португальской социалистической партии и бывший председатель Социнтерна. — Е.Р.